Журнал. Электронная
версия. Издание МО МОИП "Фонд
гражданских инициатив" Ò Как начинался "Буран"? неизвестные пока (мои) истории |
||
Сборник Глеб Евгеньевич Лозино-Лозинский – не только "Буран-Энергия" \ Известные истории о Буране \ неизвестные истории Как начинался "Буран"? \ |
Интернет-версия v1.01.
|
Оглавление: Как начинался "Буран"? неизвестные истории Как я ворвался в историю о "Буране" \ 10 лет спустя \ Незаменимые "отказники" \ Праздники со слезами \ Риски \ За двумя зайцами \ Второй "заяц" – лишний \ Меня поставили на слом \ Так теперь – в тюрьму? \ Презентация ИВСП |
Бог-конструктор и бес \ Режимность \ Казус диссертации \ Жажда мести \ Уменьшим монстра? \ Ещё один самодур \ Волков \ Дообразование \ Важное пояснение \ Доучивают или отваживают? \ \ |
Продолжение:
И вот в нём-то и была загвоздка. У меня сложилось мнение, что вокруг
этого элемента долго кто-то вёл споры, не сделав выбор для Задания, поэтому
его и выдали сначала на аналоговую версию. А мешать решению мог сам Скотников,
затягивая споры до окончания своего конструирования и патентования датчика.
Он вполне мог тормозить начало работ, т.к. начнись они под другой
датчик, переделывать по скотниковский возможность могла не появиться.
Да и электросхема управления в том варианте могла быть иной. Я уже описал ситуацию с датчиком в книге
"Драгоценный обесцененный малыш" в главе
"Зацифруем?" В цифровом варианте ССВЭ-2
геморроем стал не мой светоклин
или подшипник, которые надо было согласовывать по
несколько лет, но я нелегально их изготовил на чужих предприятиях, сократив
эти годы согласований. Не было готового элемента обратной связи в
следящей системе. Или просто начальник отдела решил внедрить свою задумку
незаконченного изобретения вопреки наличию иных датчиков. Ужас был в огромном
габарите датчика Скотникова (высота 64 мм без торчащего вала и диаметр
38 мм), в отсутствии готового хоть одного образца, в незнании реальной
точности и веса. А требовались места ещё и
для устройств его крепления к редуктору. А наружный
размер прибора ПЗВЭ-2 (объект
первого внедрения) по кожуху – 45 мм, внутри с условием
некасания с кожухом – 41 мм. Эта бочка еле влезла и
заняла 2\3 прибора! Но я тогда справился и с его размещением. А мог
бы отказаться от него и просить назначение иного датчика, если бы знал, что
они есть. Но мне хотелось быстрее помочь Аэрофлоту уйти от ультиматума
Боинга. Теперь мне предстояло
воткнуть в 3 прибора по 2 таких
бочки, которые намного толще многооборотных потенциометров. И хуже
всего было их впихнуть в тесноту ИВСП-1 Марка. Но мы
и с этим справились. А дальше
нормальный конструктор бы остановился. Но я не мог не совместить попытки
уменьшить место этого датчика в ПЗВЭ-2 и возможностью сжать датчик
для уменьшения длины и веса приборов ИВСП. Я не мог не ввязаться в попытку увидеть этот
загадочный элемент и оценить, захочу ли я отвечать за его применение. Скотников скрывал от меня его конструкцию! Нужен
ли мне такой партнёр по созданию прибора? Нет, это – плохой партнёр. Если я хотел загнать печатные платы ПЗВЭ-2 в
микросхемы, то мне казалось не менее логично желать этого и для ИВСП, где
в ИВСП-1 мест для печатных плат электроники не хватало, а остальные приборы
заменой плат на микросхемы можно было просто сократить почти на
треть. Конечно, оперативно что-то менять в приборах это
помешает. Но при выводе в серию это поможет дать более совершенную
систему для применения в самолётах, возможно, просто её параллельную версию.
А там испытания на приборных досках каждого
самолёта будут свои, отдельные, индивидуальные, свои и требования
к весовым и габаритным параметрам. То есть, для перспективного развития
самолётов и челноков надо было заложить перспективные улучшения. Подробно эту эпопею я уже описал в главе "от монстра – к ангелу" книги "Драгоценный
обесцененный малыш". Но навряд ли читатель будет гоняться за
той книгой, чтобы дочитать эту. Поэтому я что-то перескажу тут. Мне ещё на этапе аналогово
варианта CCВЭ пришла в голову мысль использовать способности
участка напыления микросхем, который был в КБ. При наличии низкого
датчика обратной связи (у ПЗВЭ-2) совсем ни к чему над ним мостить "этажерку" из электронных плат.
Можно рядом или над ним на редуктор поставить "табуретку"[3] с микросхемой, в которую
напылить всю требуемую электронику. И прибор сразу может стать короче
на треть, и легче! Вопрос, наверное, точно
был не для первой партии приборов, с которыми надо было взлететь, как можно
скорее. Но ведь, чтобы что-то быстрее внедрить завтра, эти изменения надо
готовить сегодня, заранее. Идея, на которую мог пойти
любой из наших электронщиков, знавших об участке напыления в КБ. Его ведь
создавали надолго! Эта идея должна была вести к отмене электроники на
технологии навесного монтажа, к отказу от электронных плат с навесными
отдельными элементами (резисторами, конденсаторами, транзисторами …). На платах и так почти
исчезли отдельные транзисторы, густо применялись электронные микросхемы,
микросборки. До каких пор их можно укрупнить, уменьшая тиражность (что
ведёт к удорожанию)? Исполнение надо из искусства переводить на
автоматическое производство. А в целом РадиоПром к этому не
готов. Весь Аэрофлот под микрочипный ССВЭ-2 переделывать ни к чему. В зоне риска – только самолёты,
летающие за границу. А много таких же летает и будут спокойно летать
только внутри СССР и СЭВ. Но для космоса минимизация электроники и её
энергопотребления – очень важны. Печатные платы легче модернизировать.
Но с отказом от них надо сокращать целую отрасль! Конечно, электронщики
сначала захотят испытать работу электросхемы, чтобы избежать исправлений в
напыляемой. Для этого я им должен-таки сделать электронные платы и прибор с
ними. А после испытаний для скорости этот вариант могут и
запустить летать. А там – не до твоих мудрёностей!
Денег лишних не бывает. Хотя, со временем печатные
платы начнут и набирать, и паять – роботы. Но они же начнут творить
целиком и большие интегральные схемы. Но - не сегодня, и не в
нашем КБ сегодня. С другой стороны, - напылённая схема
работает иначе за счёт малых расстояний и габаритов элементов. В моём проекте ССВЭ-2, а тем
более – в СВСП, найдутся ведь и деньги на макетирование. И я спокойно заявился с
синькой электросхемы к начальнику участка напыления. И получил спокойный отказ. В его плане таких заданий
нет, а прибор скандальный. Он не допустит, чтобы его участок лихорадило.
Такой заказ он не примет. Ну и не на тебе свет
клином сошёлся. Хотя прижмёт, и тебе прикажут сделать. Участок ведь и
создан для опытных образцов. Много же есть на свете
желающих жить спокойно и сытно. А прогресс с такими не
творят. Кого упрекнёшь в таком
желании? Когда-то всем обещана такая спокойная и сытная жизнь. Кто-то
достигнет её раньше, кто-то – позже. Вот они – пораньше хотят. А мне и попозже можно. Можно такое задание дать министерству радиоэлектронной
промышленности. Но это Главный конструктор КБ должен просить свой Главк,
Главк должен просить Министра АвиаПрома, а тот – министра РадиоПрома, а
тот – вниз до исполнителей … Сколько лет эта беседа
будет идти? Нам и нужно-то всего 100-200 микросхем. И сейчас, быстро. А не сходить ли сразу к "нижним", как за светоклиньями на стекольный
завод? Такое подходящее
предприятие РадиоПрома стояло в соседнем квартале, а там моя соседка по
квартире работала в ОТК. Объяснять ей мою задумку
совсем было ни к чему. Я попросил только назвать самых умных в делах
создания и напыления микросхем. И дать их телефоны. Я сам к ним приду. И я их получил, т.к. она
знала, что я по диплому - конструктор авиаприборов, а не разведчик. И знала, что я работаю в КБ на соседней
улице с её конторой. Хотя для исполнения обязательств по секретности – этого мало. И я явился к ним на
предприятие, но не стал проситься к директору, что уже – большое нарушение
правил. А для этого я должен прийти с письмом от моего директора.
Вызвал по телефону конструктора микросхем и творца их напыления. Вышли в
переговорную комнату. Представился я, спросил о возможности создания такой
микросхемы. Показал электросхему, получил подтверждение возможности, получил
фамилии и имена с телефонами тех, кто должен согласовывать заказ. Я, конечно, должен был хотя
бы в следующий раз прийти к ним официально. Но будь уж я – не я, если бы не спросил
о возможности пару макетных образцов сделать чуть-чуть не по правилам, - быстрее … Я же знал, что официально
заказ будет согласовываться и делаться несколько лет. А прибор самолёту нужен
сейчас, вчера. И чудо вновь мне улыбнулось.
В стране многие умели всё делать быстрее, чем
начальники ставить подписи. Следующим этапом я хотел
согласовать аналогичное изготовление БИСов[4] вместо плат БПС (блока
преобразования сигналов) моей системы ССВЭ-2, в которую входил ПЗВЭ-2, о
котором я только что договорился. Это помогло бы вообще сократить блок и его
кабель, загнать всё в пульт. Потом, конечно же я
попробовал бы согласовать и БИСы вместо плат на ИВСП для "Бурана". Если я дал пинок
для проектирования нового ССВЭ, а он привёл к проектированию цифрового
варианта, если я дал пинок для проектирования ИВСП и СВСП, которые
потянули к проектированию цифрового варианта, могу я дать ещё пинок к
развитию микро-микро-схемных вариантов? Но с моими начальниками всё было несколько хуже.
Только я отпечатал графики согласования Задания, как Скотников согласовал их НЕподписание. Мой второй поход к знакомцам
отследили, мне и им "наступили на хвост". И наши контакты в дальнейшем
стали невозможны. Всё точно так же могло
заглохнуть и на стекольном, и на подшипниковом … Повезло, что бдительные
службы хуже работали на расстояниях. Хотя ведь в целом по стране – это плохо. Насколько лучше стал бы
прибор, если бы мне не помешали и тут? Сказалась близость к
мешающим мне начальникам? Мой аналоговый ПЗВЭ-2
вынужден был родиться удлинённым и утяжелённым, с электронными платами. И вот это трудно
рождённое моё прекрасное дитя – похоронили … Похоронили и аналоговые ИВСП. Надежда всколыхнулась при
получении задания на цифровой. Тут нужда в компактной
микросхеме просто очевидна. Когда тебе в прибор вместо
маленького СКТ требуют запихнуть монстра, занимая 2\3 пространства для
возможной электроники … Да и в ИВСП датчик
Скотникова был непомерно толще прежних потенциометров. Я предположил запустить
запрос, как по подшипнику, получить список адресов, съездить подальше от
Москвы, и там сотворить микросхемы, сокращающие или исключающие печатные
платы. Когда сильно веришь в такую возможность, - она не может не
исполниться. В напылении микросхем в 80-х годах нет уже ничего
сверхъестественного. И Скотников понял. Но понял
по-своему. Он придушил мою
попытку прямо на своём столе. - Никаких запросов! - Делать печатные платы там,
где место есть! Николай Егоров втиснул
максимум микросхем для сокращения начинки плат ПЗВЭ-2. Владимир Зимарин и
Владимир Третьяк отмакетировали платы ИВСП до их приемлемых размеров. Они колдовали со мной у
моей доски, помогая разделить их на куски плат, которые можно втиснуть,
соединив переходными жгутиками. Но это тоже воровало место для переходных
жгутов и штырей их подпайки. Платы и ПЗВЭ-2, и БПС, и всех
4-х ИВСП получились удачными, хотя это были первые мои конструкции
печатных плат. Кто делал платы ИВСП-1 – уже не помню, надо
смотреть подписи. Ни об одной самостоятельно
напыляемой схеме Скотников и слышать не хотел. Всё должно быть на
покупных элементах! Так и коэффициенты выйдут лучше, и ответственность
не наша. Это – политика и психология исполнения. Мне были понятны
"потребы сегодняшнего дня". Мне были непонятны нежелания
заложить более совершенные варианты для будущего. И не понятно было нежелание
использовать способности собственного участка напыления. И мой второй прибор ПЗВЭ-2,
и вторая четвёрка индикаторов ИВСП опять получились длиннее, чем могли бы
быть. Но всё равно не могли быть намного короче из-за монстра датчика
Скотникова, 2 ступени которого он не давал разделить для
сокращения общего размера. Если бы вдруг удалось бы
датчик Скотникова распластать на редукторе, а не ставить торчком башней, все
мои цифровые варианты приборов могли стать короче. Но он его хотел внедрить
как покупной (покупаемый, продаваемый) элемент, для чего его выгодней
предложить в придуманном им виде. Поэтому от меня Скотников прорисовка своего
датчика прятал, мешая прибор сделать короче. Много раз, заходя в кабинет
Скотникова для подписания чертежей и извещений, я наблюдал лихорадочные
движения по закрытию бумаг бумагами на его столе. Дверь он на ключ не
закрывал, но требовал стучать. Но зачем? Он же не переодевался? Да и для
этого мог бы и закрываться. Деревянные двери многих
начальников вообще не закрывались. А их закрытые двери означали
"неприём". А двери многих были застеклёнными, частично
закрашенными, как низкой шторкой, над которой было видно наличие
начальника на месте и чем он занят. И тогда при отсутствии у
него других посетителей – к ним входили. Невысокие служащие, чтобы
не подпрыгивать для заглядывания в кабинет, при выходе из него ногтем в
краске на нужном для себя уровне процарапывали "глазок". Царап за
царапом, краска прочищалась, и в каждой застеклённой двери появились
"глазки". Сначала режимщики и сами начальники их
закрашивали, стёкла некрасиво покрывались пятнами, потом бросили, и
"глазки" де факто прижились не только в дверях, но в закрашенных
стеклянных стенках кабинетов и отделов. Такие же стеклянные двери
были у комнат с начальниками при подчинённых (с ними в одной комнате).
Стучать в них не надо было, хотя при поступлении в КБ давали подписку
в ознакомлении с инструкцией - не подходить к чужим столам, не
смотреть на их чертежи и документы. В комнатах с рядами столов невозможно
идти зажмурившись. Невозможно не здороваться со знакомыми. А визировать свои бумаги
надо было то у одного, то у другого. И давать объяснения по своим
бумагам вслух при всех. Исполнение требований
режима секретности могло быть исполнимо только при размещении каждого в отдельном
кабинете. Может, когда-то в КБ и было так при меньшем числе сотрудников. КБ
разрослось, стало тесновато, а правила не изменились, став нелепыми, став
поводом ареста любого за их нарушение, которые трудно или невозможно
соблюдать. Кульман себе в кабинет Скотников не ставил, т.к. официально по
должности - разработок не делал. А сторонние работы делать в рабочее время - запрещает подписка по
"отделу режима". Но это нарушение начальником длится годами,
почти ежедневно, а "отдел режима" на это "закрыл глаза". Но, если, например,
дипломник-вечерник начнёт чертить лист к своему дипломному проекту, ему могут
напомнить, что это он должен чертить дома. Дипломники - самое слабое и безответное
существо. Его можно пугануть в воспитательных целях на будущее. Но, когда он
увидит образцы описываемы мной поведения Скотникова,
ведущих в курилках - у него мозги воспалятся. У ответственных исполнителей
не было шкафов регистрируемого доступа к документам и образцам
техники. С исполнением секретности было плохо и в
межгородской телефонии, где канал переговоров не кодировался. Комната междугородних
переговоров была непроветриваемой кладовкой, разговор был слышен за
стенкой, где сидели несколько сотрудников отдела. Не было металлодетекторов
и обнаружителей проноса (вноса и выноса) электроники. Однажды группа заговорщиков решила проучить охрану и начальника по
режиму. Ведущий конструктор Барсуков вынес свой прибор, спрятал пакет в
кустах перед проходной. Заговорщики следили, чтобы прибор случайно не
пропал, но один его как бы случайно увидел и доложил начальнику режима о
неизвестном пакете в кустах. Сбежалось много охраны, пакет достали,
развернули, увидели высотомер, открыли следствие о предательстве и шпионаже … Отпечатков пальцев не
нашли ни на приборе, ни на бумаге … Прибор вернули на склад.
Вину работников склада не доказали … А начальству отвечать за
плохую организацию охраны и режима не хотелось. Дело "замяли".
Отчётов по аналогичным "заминкам" никто ведь не видел. Как и по
описанным мной не решённым интригам. А это серии правонарушений,
безнаказанный рецидивизм. У преступных участников – масса наград. А меня лишали заслуженных наград
просто за нарушения дурацких правил, мешающих ускорить успешное исполнение и
внедрение проектов, за которые начальники потом себе развешивали награды. Был мал секретный архив и мал сектор обеспечения личными чемоданами и
сейфами для документов. В метровой непроветриваемой прихожей за
столиком перед окошком выдачи документов могли знакомиться с ними несколько
человек … А там и 1 не должен был работать. Ни
одна инспекция "не видела" даже этого. Когда привлекался дежурить в составе Оперотряда, уже было широки
известно о хищении мной данных секретного Задания и незаконном
конструировании на дому. А подозреваемых в шпионаже к работе с возможным
контактом с иностранцами не должны были допускать. Ещё 1 сбой в системе режима,
т.к. и так в нарушение дав мне работать над проектом, доносить на себя
начальники не могли. Когда завершили проекты
ССВЭ-2 и СВСП, карточки ознакомления с документами по ним уничтожили
ради места. А тут я затеял увольнение, понял ошибку конторы, не
стал писать отчёт, с чем меня знакомили, а у них бумаг отчётности нет!
И написали мне ложную справку, что я за 13
лет работы с секретными документами вообще не знакомился и у меня 3-я
форма секретности (несекретная). При работе с такими темами-то! А куда дели папки с
описаниями десятков моих нарушений ради ускорения внедрения проектов?
Меня же готовились по ним посадить!? Вытащи хоть одну папку, всплывёт и эта
справка. Не было учёта документов,
дублирующих учитываемые данные и события. Им даже лень было заглянуть в военный
билет на стр. 24, где 2-я форма секретности мне присвоена была ещё приказом №
6\27741 от 5.11.1973 г. военной кафедрой МАТИ при присвоении мне первой
ВУС (военно-учётной специальности) №3206 оператора тактических ракет. Присвоение мне в армии ещё
двух ВУС оператора стратегических ракет никак не могло
понизить мою форму допуска к секретным документам. И форма К-2 мне в военный
билет на стр. 24 вписана, когда была присвоена приказом №6\1276
от 18.10.1976 г. после приёма в КБ. Но я же и в командировках пользовался допуском к секретным
документам, вхож был в режимные подразделения, даже проводил
самостоятельные расследования на УППО, был в цехах и в самолётах Антонова,
был в КБ Туполева и Яковлева, привёз из Ленинграда сведения о новейших
исследованиях в светотехнике. Ездил в НПО "Энергия". Да просто
между столами и в цехах 13 лет походи, и уже будешь знать больше, чем тебе с
допуском положено было. Служба режима могла
терпеть (позволять делать и развешивать) листки ВОИР на
гвоздиках неохраняемых досок в коридорах отделов, разглашающие проблемные
темы для свободного поиска желающих в них ввязаться. Могла годами не
замечать обсуждения секретных разработок в курилках. Но глючила на проносе простой грампластинки. Служба режима не
справлялась с пьянством. А от пьяни и аморальности
пьянства и пьяниц до предательства не далеко. В нашем ТКО-5 Скотникова по
предпочтению начальника главой профсоюзной группы много лет избирали
алкаша-ведущего Трубецкого. А секретарём партгруппы избирали
алкаша-ведущего Кузнецова, в подчинении которого работал Крючков,
которого они споили. С ними пил стремящийся в ведущие Истратов, без
руководящих собутыльников место не получишь. С ними пил ведущий Барсуков.
Его сотрудницы помогали собирать с отдела деньги по 3 рубля на "общий
обед" при выездах в колхоз. На эти деньги покупали закуску и вино-водку,
которую пили за общий счёт "за дружбу" эти пьяницы, стремясь и
расширить свой круг, диктовать формы и нормы поведения. Коммунист
Скотников на них опирался. Истратов, а особенно,
Крючков, - были слабы на голову и быстро хмелели. Но
от "дружбы" не отсаживались. Крючков вступал в споры, лез пьяным в
речку купаться. И всем надо было думать, как бы он не утонул, а то
проблем не оберёшься. Их "могучую
кучку" потом можно было видеть после работы за распитием и во
дворе недалеко от КБ. Я не любил пьянства и не
водил дружбы с выпивохами. И это надолго определило противостояние мне
их "могучей кучки". Я отказался сдавать
"трояки" на "общий стол" с алкашами в совхозе, и меня
наградили званием отщепенца. Часть коллектива поступили, как я, и алкашная бригада стала вредить мне, чем могла. Но они – деморализующие отдел
администраторы, а потому не допустили обсуждения этого на профгруппе,
на партактиве, на общем собрании отдела. Не допускалось ни одного
обсуждения и осуждения пьяниц на партгруппе и профсоюзной группе. Это создавало фон в
отношениях отдела. Это всегда надо было фоново
учитывать при рассмотрении других проблем. А ещё пьяницы и секретность - плохие союзники. Непьющий Скотников принял секретаршей в свой отдел собутыльницу своих
пьяниц Маргариту. Зачем? Разве кадровики не могли найти более достойного специалиста?
Как допустили посадить на поток документации десятков режимных тем,
включая и "Буран", - алкашку? А это расширяло влияние на
коллектив, вынужденный чаще (уже по работе, неизбежно) обращаться к пьянице.
Протестующим жилось и работалось плохо. При приёме на работу в КБ целый
месяц проверяли мои документы. И при этом не нашли и
не потребовали исправлений в очевидных несуразицах. Служба режима не
интересовалась преступлениями отдела кадров, которая отказывалась
расследовать и добиваться изменения незаконных записей в моём паспорте и в
военном билете, что я родился 29 сентября 1951 года в городе Новомосковск
Тульской области, хотя его и на карте СССР тогда НЕ было, а я родился
в Сталиногорске Московской области, который в Тульской области
оказался после смерти Сталина. Репрессировали и переселили целый город.
Репрессированными отказались признавать даже тех, кто не хотел переименования
города и его ссылки из Московской области. Им было и наплевать, что
меня в паспорте переименовали в Семен вместо Семён (ибо
какой-то дурак в ЗАГСе Сталиногорска 8 июля 1956 года так написал
уже на 5 году моей жизни со ссылкой на запись № 2414 в книге регистрации
актов гражданского состояния от 17 октября 1951), и от этого негодяйства во
всех прочих документах уродовали моё имя. Имени Семен нет, есть
Семён. Меня в жизни так всегда и звали, не смотря на запись в бумагах,
но в бумажках – коверкали, точно копируя первоуродство.
Кадровики Новомосковского химкомбината и потом МАТИ эту переделку хлопотать не
стали, военкоматы Новомосковска и Москвы - тоже. Потом
просаботировали и кадровики войск, и МПКБ, и 30 отделение милиции Москвы, а
потом и прочие. А это могло просто пройти под смену имени города
рождения. Хотя б кому-нибудь мешало бы в глазу название города, которого НЕ
БЫЛО при рождении!! С годами исправление имени в
паспорте стало проблемой, т.к. невозможно было сказать, во скольких
документах надо было тоже произвести исправления. Отсутствие или наличие двух
точек могло вести к отказу достоверности документов или к отказу в
использовании прав по ним. Непросто ведь жить, когда
в стране годами не решаются простейшие проблемы, нет настолько
добросовестных чиновников, чтобы, обратившись к ним 1 раз, проблему не
мурыжили, а решили точно и быстро. Были и другие недобросовестности, которые надо
было устранить, не накапливая. Например, по записи в
военном билете на стр. 8 п. 12 окончание службы
Маленкова С.К. в РВСН - 09 июня 1976 г. (уволен в запас
приказом ком. в\ч 43176 №082 от 9.06.76 г. по ст. 70 п. "А" по выслуге
установленного срока действительной военной службы). Вписано Куйбышевским
ВоенКомом Торшиным 19 июля 76 г. по моим армейским
документам. Но раньше на стр. 4 в п. 10 тот же Куйбышевский
ВоенКом п-к Торшин ДВАЖДЫ записал в военном билете "окончание службы
Маленкова С.К. в РВСН 9.07.76 г". Июль, а не
июнь. Откуда он взял? Какой дате верить? Может 30 отделение милиции
г. Москвы выдать мне 07 июля1976 г. паспорт и поставить
штамп на стр. 13 "военнообязанный", если у меня
окончание службы в РВСН 9 июля (через 2 дня)? Военнослужащим
паспорта не выдавали. Могли только на 2-3 дня задержать выдачу
паспорта, но должны были потребовать от военкома устранить разнодатие в моём
военном билете. Но не потребовали. Что ещё могли "портачить" невнимательные сотрудники
секретного КБ, если они таких простых ошибок в документах не
улавливали, а после подсказок – не исправляли? А это уже – криминал! Хотя кадровики
ко мне все 13 лет моей работы относились доброжелательно. За 13 лет работы в КБ, несмотря на накопление усталости от
перегрузок, мне не могли предъявить ни одного обвинения в неряшливости
и недобросовестности. Служба режима не
интересовалась преступлениями отдела кадров, который отказывался вписывать мне в Трудовую книжку
неосновные (на сегодня) приобретённые "лишние" профессии, на часть
из которых и документы были. Не вписали даже полученные во время работы в КБ
профессии патентоведа, литейщика, оператора ЭВМ. Кадровики с дирекцией массово многих сотрудников (и меня) сбросили в
низшие должности, чтобы имитировать повышение средней обеспеченности. 01 апреля (!) 1979 - переведён в ТКО-5 с
должности старшего инженера на должность инженера-конструктора 3 категории[5] "в
соответствии" (?) с Постановлением ЦК КПСС, СовМина СССР и ВЦСПС № 1058 от 24.12.76 г., хотя там о
понижении должностей – ни слова. Переводная записка 435
от 27.03.79 г. Ни один адвокат и прокурор не брался разобрать
и наказать это преступление ЦК КПСС, СовМина СССР, ВЦСПС и МПКБ
"Восход". Скольким гражданам изуродовали карьеру под видом роста
благополучия? Куда жаловаться на мошенничества, если в них объединяются такие госструктуры?
Кто при этом
способен защитить? Служба режима не
справлялась с болтунами, зато отыгрывалась на опоздавших на 1-2 минутки,
боялась инициатив "Совета молодых специалистов"
и "Комсомольского прожектора" … Возглавляя "Комсомольский прожектор", привлечённый
для борьбы с опаздывающими к началу рабочего дня, я посчитал стоимость
минуты. При моём окладе в 130 рублей 22 рабочих дня в 30-дневном месяце
содержали по 8 часов или по 480 минут. В месяц 480 х 22 =
10 560 минут. 130 р.
х 100 : 10 560 = 1,231 копейки за
минуту (стоимость 1 минуты труда инженера-отличника). А написания унизительных
"объяснительных записок" в оправдание опозданий отнимало минут
10-20, и потом сбор виз начальников, обязанных тебя довоспитать – минут 20, отнести в
бухгалтерию на учтёт депремирования … Нет, не через секретаршу, а сам на
себя, своими ножками. Итого, минута обрастала ещё потерями 40-60 минут. За их
потерю – кого наказывать? Это уже в правилах умалчивали.
А ведь набегавшийся и униженный сотрудник сразу к выполнению задания
тоже не приступит. Попьёт чайку для успокоения. Для этого сходит за водой,
поставит чайничек. Да, нагревательные приборы
по противопожарным правилам были запрещены, но в каждой бригаде был свой
чайничек. И с ними не прячась ходили в умывальники. Можно было бы
все изъять одним обыском по КБ. Но без бодрящего чая люди вообще работать
будут как сонные мухи. И начальники с режимщиками –
смирились, стали соучастниками нарушений. Почему-то до создания
безопасных офисных кипятильников или их покупки – сознание начальствующих
не поднялось. К тому же на этом потери не
кончались. Если сотрудник ссылался на аварию, затор, иное происшествие на
транспорте, то кадровики созванивались со службами транспорта, ГАИ, милиции, выясняли
достоверность. На это могло уйти и час, и два, и три. И это не плюсовали в
убытки. А ведь реально – убытки же, и
депремирование сотрудника – не доход. Несправедливо наказанные – работали хуже. Воспитанные в годы
репрессий и войны, считали это нормой. Но вокруг в стране нормы и настроения
менялись. Регулярно опаздывавшие
переходили в разряд "пофигистов", работников "спустя
рукава". Как не старайся, премии ведь не будет. Убитые так раз,
оставались вялыми до пенсии. КБ теряло работников и
позитивность стимулов. Никому в голову не
приходило стимулы и наказания пересмотреть. Я предложил за опоздания на 5 минут взыскивать
с опоздавших 6 копеек и посчитать убытки от болтающих часами в курилках.
Думаю, что даже 80 рублей в час они за разговоры в курилке платить не
согласились бы. А среди них были спецы с окладами 180-240 рублей.
Начальство ответило гневом … А кто из нас прав? Иной оценки ценности
специалистов не было. Ещё мы активом
Прожектора посчитали объём бумаги, ежегодно списываемой в отходы с отвозом на
свалки, который тоже стоил денег. Если бы бумагу продавали во вторсырьё (на
склад в том же квартале), годовых денег хватило бы на покупку инструментов
джазансамблю КБ, а потом и на что-то ещё. Руководству и
секретчикам такие активисты не нравились. И это складывалось с
самодурством Скотникова. Служба режима не боролась со спекуляцией
на предприятии. Я не про продажу единичных вещей подружкам. Спекулянты
избраны были в профком, достаточно часто под видом заботы профсоюза о нуждах
работников закупали товары оптом и устраивали продажи в рабочее время на
территории КБ. Продукты, одежду, обувь, книги ... Потом всё это в конце
дня сотрудники выносили сумками, коробками и тюками. Я тут не говорю о контроле
над доходами организаторов и их законности по тем законам. Чтобы не
устраивать давку в проходной, выпускали всех без досмотра выносимого. Вынести
можно было любые документы, образцы материалов или продукции КБ. Какой уж
тут режим? Он обнулялся! Рядом за проходной было несекретное здание, где размещался партком,
комсомол, клуб и профком, плюс несколько служб. Но попытки продаж в профкоме
или в клубе такого успеха не имели. Стоять в очереди после работы,
когда задним не виден товар, а передним долго выбрать не дают, - оставались не многие. То
есть режим разрушали ради доходов. И ответственные за режим шли
на это. Ради чего? Объяснять и доказывать не надо. Комсомол, партком, профком и администрация КБ всё понимали и не
пытались восстановить надёжность режима секретности. Хуже всего было
положение отдела охраны, пропускного режима, отдела секретности и отдела
кадров. Ведь они отбирали и проверяли тех, кто устроил дыры в надёжности
режима. А почему молчал отдел Заказчика? Ведь он должен был
не только проверять качество продукции, но и докладывать о появлении дыр в
режиме КБ, которому даны Задания. Ни один прокурор или адвокат не захотел потренироваться в
составлении списочков нарушений и нарушителей ни в те времена, ни после моих
публикаций. Я привёл только
мелкие и понятные иллюстрации, менее 1 % от создававших кошмарные
условия работы и реализации моих дерзких проектов. Многие разбросаны по
главам книги. В службе режима не
было и проверок на детекторах лжи … Они могли бы обнаружить не
только слабые звенья режима секретности, но и много несоответствующего среди
начальствующих … Но я нужен был только
послушным исполнителем, а не советником … К
Продолжению:
Казус
диссертации к
оглавлению
статей о "Буране" \ видео-обращения \ |
На одной из
бизнес-конференций в Президент-отеле я однажды встретился с моим бывшим
министром МАП. Он, естественно, таких подробностей, вероятно, не знал, взял
мою визитку, и ... пропал. Не
до моих забот ему. Стал менее внимательным и ответственным, или и был таким? |
Выслал
несколько раз письменные обращения к гаранту. Ответов нет. Видео-файлы его сайт не принимает поэтому пришлось видео
выставить на Ютюб, а на него выслать ссылку для президента на ТВ-шоу 15 июня
2017. Ответов тоже нет ...
Хотя правозащита (на бумаге) гарантирована каждому. Пора ежедневно делать
честный отчёт о числе правонарушений и нарушений гарантий защиты, не создание
компенсаций ущерба правонарушениями. И наказывать за нарушения ежедневно. |
Начальствам история рассказана была многократно. После атак хакеров остались и
выставляются миру: Письмо Префекту ВАО г. Москвы Н.Н. Евтихееву Видео-письмо №4 Президенту РФ В.В. Путину на ТВ-шоу от 15 июня 2017
от Маленкова С.К.
\ письмо №4 Президенту РФ В.В.
Путину на ТВ-шоу от 15 июня 2017 от Маленкова С.К Видео-письмо №5 Президенту РФ В.В. Путину на ТВ-шоу от 15 июня 2017
от Маленкова С.К. письмо №5 Президенту РФ В.В.
Путину на ТВ-шоу от 15 июня 2017 от Маленкова С.К. \\ калькулятор "Электроника
Б3-38" \\ ПЗВЭ-2 \\ переключающие муфты \\ истории
создания унифицированных редукторов и приборов
\ Попытка создания микроэлектроники др. элементов
приборов \ интриги Восхода \
приборы МСК \ Совет молодых специалистов" и "Комсомольский прожектор" \ "Кубики знаний" \
"Мозаика знаний" \ |
Страница была повреждена в 2001 году хакерами на сервере и в нашем
архиве. |
Страница и уже свёрстанные
сборники были повторно повреждены в 2003, 2005, 2007, 2013 году хакерами на сервере и в нашем
архиве. Ведётся восстановление, но, возможно, остатка моей жизни на
это уже не хватит. Если бы был Бог, я спросил б его, зачем такие суки на
Земле, почему нет кары на них? Неужели такие суки имеют право жить и
глумиться над такими, как я, как герои ВОВ, которым только я сделал
странички, и как гений Лозино-Лозинский? |
Сборник Г.
Е. Лозино-Лозинский \
Известные истории о Буране \ неизвестные истории
\ |
Здесь Вы можете выбрать код
наших банеров и текстовых ссылок из расширенного списка
и поставить его на Ваш сайт \\ Раскрутись сверх Миллиарда (!) посетителей!
ã Фонд гражданских инициатив Ò, МО
МОИП, 1993-2020
ã Маленков С.К., член международного Союза славянских журналистов
ã Гражданская
инициатива Ò, е-журнал МО МОИП, 1998-2020
ВСЕ МАТЕРИАЛЫ НА
ДАННОМ РЕСУРСЕ (и в копиях резервных библиотек дружеских сайтов) ЗАЩИЩЕНЫ АВТОРСКИМ
ПРАВОМ. Ссылка на сайт, страницу
размещения, на автора книги и идей, на публикуемые на сайте издания при
цитировании или перепечатке, при упоминании и копировании – обязательна.
Коммерческое переиздание или патентование идей без согласия автора или
наследников – запрещается. Ждём отзывов международных
правозащитных организаций, юристов, политиков, руководителей стран и
парламентов, влиятельных людей и простых граждан. |
Наш адрес: 123458,
Москва, ул. Твардовского 13-2-169, тел. 8-925 537-28-07 \ Skype: : uniqum-star
E-mail:
fogrin@rambler.ru
Предупреждение: Почтовые адреса даются только для
переписки на темы сайта и его публикаций. Использование адресов
электронной и
обычной почты для рассылки рекламного или иного информационного мусора будет
наказываться.
Обновление:
01-01-2020fog
[1] Гражданская
инициатива родилась вместе со мной, впиталась с молоком матери, усилилась
мудростью окружавших
простых людей. Это основа жизни
личности, не желающей быть чьим-то рабом, стремящейся к содружеству и к
сотворчеству в обществе.
[2] Мной
создана система отношений, не позволяющая подменять волю народов волей вождей
или чиновников. В воле
народов – время и пространство
внедрения этой системы.
[3] Уже под небольшие микросхемки применяли подставочки из пластика, вроде табуреточки, чтобы
приподнять их над печатной платой, если под ней надо было пропустить проводники печатной платы.
А мне в микросхему хотелось загнать все элементы электросхемы.
[4] БИС – большая интегральная схема, до 10 000 элементов в кристалле. Их долго звали ЧИП. Интегральная
(микро)схема (ИС, ИМС, microcircuit, integrated circuit, IC (англ.)), микросхема, чип (англ. chip - "тонкая
пластинка": первоначально термин относился к пластинке кристалла микросхемы). Тонкоплёночная
интегральная схема, толстоплёночная интегральная схема, гибридная микросхема. Сверхбольшая – до
1 млн. элементов, ультрабольшая (до 1 миллиарда),
[5] Низшая у конструкторов