|
|
Драгоценный
обесцененный малыш. Повесть о забытом прорыве
советской авиации – от состарившегося автора |
|
|
Слева – одно из зданий МПКБ "Восход" на улице
Ткацкая (вид с перекрёстка с улицей Ибрагимова), где происходили описываемые
события[1]. Справа –
герой тех событий и автор этих строк. |
||
Часть 22_2, 1-е издание,
иллюстрированное (v1)
|
Продолжение: 22. Супер-подшипник опять "то, не знаю
что" \ волокита \ опять
партизанщина \ всё для Победы! \ центр силы \ ящик \ самовывоз \ центр силы-2 \ от нектара – к мёду!
\ Часть 22_2. От нектара – к мёду! бальзам \ стрессы-прессы \ 2 капли мёда \ Первая капля \ Капля вторая \ к Великой
Пользе Бальзам Но я улыбался в электричке, создавая, наверное,
впечатление тихого сумасшедшего. Я вёз обыкновенные простые подшипники, их
одноразовую и неповторимую партию, но ещё и необыкновенно сделанные и отлично
на режимном и серийном предприятии. При всей их простоте они были самые-самые
супер лучшие. Никто не догадывался, с какими бриллиантами
я ехал. Я снова справился без помощи влиятельных
чиновников. И снова заслуга была не моя, а нескольких
героев, которым от моих успехов – никакой корысти. Дома я не мог налюбоваться их завораживающим
блеском. Они были лучше и дороже любых бриллиантов! Я сегодня спал с блаженнейшей улыбкой всю
ночь. Это – нектар, мёд, бальзам на
измученную волнениями материнскую душу. Но маме была понятна причина по куче привезённых
маленьких подшипничков. Она таких сроду не видела. Какие ювелиры
точили такие масенькие шарики? Их много. Много будет приборов и самолётов. В доме ещё ждут своей очереди стёклышки. И теперь вот эти чуда! И опять без документов? Ну и ну. Для Великой Пользы – хорошо. Cын научился
делать Великую Пользу, причастен к ней. Это хорошо. Но что-то всё же не так хорошо в стране,
если Великая Польза делается с каждым шагом и не первый год – с такими рисками. И при фактическом
противодействии руководителей. Радио и газеты говорят совсем о другом отношении к
Благу Родины и Народа. Но они и в другие годы говорили не так, как было в
жизни. Но это же ещё не конец? Она видела его
чертежи. И о завершении работ по ним сын пока не
говорит. Путь к Великой Пользе длится уже несколько лет… Неужели все детальки
будет делать так? Пока из квартиры не ушли все стёклышки и подшипнички – путь не пройден. Неужели ещё что-то надо делать вопреки
начальникам, чтобы сделать нужное стране? Сколько риска своего и других! Что же
это за порядки чудные? Если представить, что в стране многое - так, то
становится совсем жутко. Но ещё кому-то ведь нужны эти самолёты?! Почему же
они не помогают? Почему толкают на какие-то партизанские дела? Как
много людей уже рисковали "внизу", и кто же те, что мешают "наверху"? Чем это кончится? Когда-то в школьные годы я читал ей роман Горького
корпусов "Мать". Сын боролся с "родным" правительством "родного" царя. Мать хотела, но
бессильна была помочь. Роман был трагичен для матери. Но и она пережила ту революцию,
кровавую гражданскую войну, новые репрессии… Мы опять в состоянии революции? Сын не занят листовками, он занят чужим
самолётом. Нет тех войн. Это спокойнее. Но как найти в многомиллионной Москве
автора того самолёта? Он в Москве? Ей никто ничего не говорит. Тайны.
Как познакомиться с его мамой? Им вдвоём будет легче. Сына так же порвут, как сына той матери? Что ей
делать? Кого искать в помощь? Среди миллионов, в столице – такое страшное одиночество! Наши парткомы, комсомол, профсоюзы – не заботились о наших
родителях, хотя знали, что они у нас есть, или уже одинокие части. Рядом со Строгино – Тушинский и аэродром, а
подальше – Шереметьево. Она смотрит на все пролетающие
самолёты. Вас делали так же? Или вам было легче? Легко ли вам летать? Или и
летать мешают? Когда она 2 раза провожала сына на самолёт в студенческие
стройотряды, она боялась этих шумных огромных птиц, но не знала, что
их ещё и делают с такими проблемами. Она иногда садится на трамвай, едет до станции
Аэропорт. Заходит в зал аэровокзала. Там на стендах и под потолком – самолёты. В разрезе – ряды кресел. Вагоны с
крылышками. Какая сила должна поднять такую тяжесть? Умом не представить. И это сделали люди!? Она верила в бога, слышала проклятья попов против
техников-атеистов, "антихристов". Но она молила бога
помогать сыну. Если бы он хотел помочь по-настоящему, то помогал бы не
партизанить, а убрал бы вредящих создать новый самолёт. Ведь попы уже ездят
на машинах, пароходах и поездах, которые раньше проклинали. Они и летать не
боятся на проклятых ими же самолётах. Люди берут билеты, куда-то летят. Они не
боятся. Они не видели, как делают эти птицы. Она смотрит на людей в форме. Стюардессы, лётчики.
Они не знают, где живут создатели этих самолётов и их мамы… Не
знают и регистраторши. Не знают в справочной… Не дают их
адресов и в городской справочной. Жаль. Без этого – так одиноко в
окружении её страхов. Но они на работе, а в их лицах нет страха. Тут никогда нет
забастовок, протестов. Нет признаков революции. Они приветливо улыбаются. Они
всем готовы помочь, но не адресами мам создателей самолётов. Говорят, - все их птицы хороши и
надёжны. Счастливых вам полётов, дети… Она чуть успокаивается и едет обратно
домой. Скоро сын вернётся с работы. А он так редко улыбается… |
|
Стрессы-прессы Скоро сказка сказывается, да не скоро дело
делается. С самого начала работы в КБ мне стали прикручивать интриги, которые не сулили ничего хорошего. Поскольку их в
отдельном сборнике скопилось больше сотни, не
буду его весь тут повторять. Но что-то припомню. Как бы между дел мне пришлось закончить
двухгодичный курс (80-82 год) Центрального института повышения
квалификации (ЦИПК) руководящих[2]
работников и специалистов народного хозяйства в области патентной работы - по специальности "патентоведение". это была разнарядка[3], по которой не
хотел идти учиться ни один работник патентного сектора, ни один уже
состоявшийся изобретатель. А как такая организация будет способна создавать
современную и будущую технику? Или они самообразованием достигают большего и
уверены, что курсы просто не дают необходимый уровень новационности? Более 700 дней без ежедневного отдыха
выдержать трудно и самому, и семьям. А продвижению по службе это
часто ничего не давало. А в эти годы и шла
сумасшедшая борьба за успех попавшего в мои руки ССВЭ-2. Предложение мне
пойти учиться можно было связать только с желанием подвести меня к
провалу моего проекта. На решение проблем просто не хватало
времени. Как вырвать из жизни ещё 700 дней? Или как совместить обучение и - проектирование
с афёрами? Мне быстро стало понятно, что курсы излагают
известные правила. Мне они были полезны, т.к. они мне не были известны
по программе ВУЗа. А для защитивших хоть 1 изобретение курсы просто не
дают необходимый уровень новационности, они "воду в ступе толкут", зря тратят
бюджетные деньги и время слушателей. Но дают бумажку "о повышении
квалификации". Но в моём проекте были придуманные мной впервые
в мире новые зубчатые колёса, которые никто не хотел помочь мне
патентовать (хотя КБ было обязано), и никто не хотел делать или
макетировать. А в МАТИ нас этому не учили. Родилась надежда
на контакты с патентоведами и возможность обучиться патентному делу, которое
иначе мне изучить не дадут. И учился я успешно! А выпускной работой (защищённой
на "отлично" и "с отличием") я сделал сравнительный
анализ патентного законодательства стран СЭВ с предложениями улучшения
патентно-изобретательского законодательства СССР в дипломной работе
"Правовые вопросы сотрудничества стран – членов СЭВ в области
охраны изобретений". Огромный труд, сравнимый с диссертацией[4]! Наверное, кто-то на этом
свою диссертацию защитил, так как мне положено было приглашение в
аспирантуру, но мне его, как и при первом дипломе "с отличием" в МАТИ, - не дали[5]. Причём и востребовать работы невозможно ни в библиотеках, ни в
архивах ВУЗов. Безответственность и вредительство – полные. Рай для
плагиаторов. Но в придачу и вписать мне и эту специальность в Трудовую книжку
отказались! Мне отдел кадров своими преступлениями сильно вредил с непонятной
регулярностью. Многие годы я был в активе комитета ВЛКСМ КБ,
руководил "Комсомольским прожектором" и инициировал его акции,
оформлял его фотоотчёты, подавал отчёты и инициативы на бумаге. Много лет руководил созданным только с моим
появлением "Советом молодых специалистов", создал систему
непрерывного их дообучения и информирования об их нуждах. И я уже позволил себе отвлечься на работу на
стройках Олимпиады ради ускоренного получения квартиры. Это тоже стоило
потери здоровья. Я был реальным "фонтанчиком инициатив", когда у других их не
было, как не было желания и времени на них. Я много фотографировал на слайды,
показывал их сотрудникам, им нравилось. Потом создал стереофотоаппарат,
фотографировал на него и показывал уже стереослайды. Это было большой
диковинкой, т.к. стереокамеру купить было невозможно даже в Москве. Но
мной в КБ не гордились. Мне в КБ и не думали помочь внедрить
его производство на КОМЗ, ЛОМО и т.п. А мне там поручили … рассчитать объём первого
и последующего заказа розничных магазинов… Насколько знакомые замашки! Хотя мне легче было произвести у них
100 моих фотоаппаратов по аналогии создания 100 пар стёкол и 100 подшипников
для ПЗВЭ-2. Читатель понимает: я бы это смог. Но уровень моей загрузки уже
превышал все возможности отвлечься на это. Страна потеряла приоритет и
промобразец нового фотоаппарата. Участвовал я и в выпусках стенгазет, писал стихи к праздникам и дням
рождения соотдельцев. А музы, как известно, занятых и усталых – не любят. Затем будет декабрь 1983 с принуждением работать месяц с
воспалением лёгких, без предоставления хоть какого-нибудь лечения.
Начальники моего КБ требовали подвига. Нет, просто требовали работы в
любом состоянии. Начальники УПЗ желали спасения годового плана и премий.
Мне это стоило затемнения лёгких (наблюдение – ещё не диагноз! И не
обязанность лечить) и начала сильнейших болей в большинстве суставов, диагноз
которых затянут врачи аж на 10 лет! Всё это время реальным диагнозом в
моих медкартах писали "пр. здр", что означало "практически здоров"! Это – медицина столицы лучшей
из стран! Затем будет декабрь 1984 с очередным принуждением
работать месяц с воспалением лёгких, без предоставления хоть
какого-нибудь лечения. Начальники моего КБ опять требовали подвига. Да
нет, просто снова требовали работы в любом состоянии. И считали себя – в праве, а меня – обязанным. Начальники
УПЗ снова желали спасения годового плана и премий, в срыве которого были
снова сами виноваты. Боли суставов становились невыносимыми. Но
диагнозов и предложений лечения и санатория – не было. А нагрузки начальники увеличивали. Уже в мои руки перешёл не только признанный неисполнимым
проект ССВЭ-2, но и очередной признанный неисполнимым проект ИВСП для
"Бурана". Я просил профком КБ, райжилотдел, исполком, комсомол
и партию Первомайского и Ворошиловского района – помочь мне переехать из
далёкого района Строгино в квартиру ближе к КБ из-за навалившейся на меня
болезни суставов. Но все нашли повод отказаться. Хотя в Строгино у меня разворачивался начатый мной эксперимент с созданием в стране
первых органов самоуправления населения с первыми поимёнными открытыми
референдумами. И райком партии не хотел избавиться от меня
и этого успеха. Я просил разрешения ночевать в гостинице при КБ для командировочных в
дни, когда командировочных не было. 1,5 часа еды утром в КБ и 1,5 часа с
обратно с круглосуточными болями в суставах – жёсткая пытка! Не разрешили. И в столице лучшей из стран меня
годами истязали. И мои истязатели были коммунистами, лучшей частью
страны, её авангардом… Как не одобрял я мир, труд, равенство, братство и
справедливость, я испытал на себе их полное отсутствие в мирное время, без
осуждения судом и народом. И за что? На этом фоне я провёл
афёры с нелегальными изготовлениями светоклиньев, светофильтров, подшипников, с нелегальной окраской шкал,
с созданием вибраторов к высотомерам... В эти же годы внедряю несколько улучшений приборов,
несколько рацпредложений, на разработанные мной конструкции оформили
Стандарты Предприятия (СтП), которых не было у других конструкторов с
именем и стажем. Но было много конфликтов с внедрением моих литых деталей с
нарушениями ограничений ГОСТов, но зато дающих много пользы. И тут приходит очередная разнарядка на курсы (85-86 годы) литейщиков,
а никто из литейщиков тоже идти не хочет. Я бы и не узнал никогда о них, но мне
учиться предложили. Это шанс получить диплом литейщика и говорить с
литейщиками на равных, защищая свои новации в практике литья МПКБ. Пара
командировок в ВИЛС[6] дала мне недостававшее из лекций и учебников. Я с ВИЛСА привёз образец литься в 0,5 мм толщины и
размером с ладонь, а мне в КБ отказывали лить 100 мм толщиной 5. Моё
требование отливать мои детали по кооперации в ВИЛС привело к принятию моих
чертежей к исполнению в КБ. С моих деталей начали делать вибролитьё и УЗ[7]-вибролитьё, делать УЗ-контроль, рентген
на поиск пузырьков и раковин в критичных местах. Ради этого стоило попотеть
на курсах, выбивая из лекторов то, что они недоговаривают, сверх плана. У них есть десятки курсов, с которых они стригут
деньги. Но зачем мне для этого тратить десятки лет? Можно читать литейную
литературу. Но и на это жизни не хватит. Как принято, многие книги
дублируют информацию, игнорируя мои требования к МинВУЗу 70-х о создании к
каждой книге Таблицы Идей автора с указанием страниц их упоминания. Затем будет третий диплом-удостоверение
за годичный курс ЦИПК МинАвиаПрома и третья инженерная специальность
"Конструирование технологичных деталей и прогрессивная технология их
изготовления методом фасонного литья" (литейщик фасонного литья). Его в
КБ отливали много. Мне он очень пригодится в победных боях за тонкостенное и
длинное литьё, которое я применил в ПЗВЭ-2 вопреки запретам ГОСТа. Но вписать мне и эту специальность в Трудовую
книжку отказались. Кадровики и дирекция сговорились мне вредить. Выпускная работа на тему "Анализ
технологичности литых деталей и пути её повышения на примере деталей из
алюминиевых сплавов" не отразила заголовком всего содержания. В работе предложены сплав
с титаном и титановые вкладыши в детали из алюминиевых сплавов.
Мне его одобрили. Курсы не обязывали КБ и ВУЗ провести испытания и
внедрения предложений. Они и не сделали это. Но работа имела шанс и
на патентование, и шанс на диссертацию (в соответствии с
совместными директивами КПСС, ВЦСПС и Минобразования). Да дирекции КБ я не
нужен был в роли кандидата или доктора наук. Страна потеряла приоритет и
промобразец нового изобретения. Гадили, как могли, и безнаказанно. А уже с 04 мая 1987 г. ТКО-5 было распущено, терпеть фокусы Скотникова
невмоготу стало не только мне. Начальником нового Конструкторского отдела
(КО) стал Сарочан, а моим бригадиром – Гусаров. Мне сильно полегчало, хотя нагрузку в десятки приборов вместо 2-3 - не сняло. Всех пережитых гадостей в моей жизни могло бы и не
быть. Но в этом виновны конкретные персоны и системы очистки управленцев о
подобных. |
|
2 капли мёда Терновые кусты вокруг моих трудов меня сильно
сдерживали. Но христианской готовностью покориться и подставить вторую щёку я
не был заражён. Как не был заражён и демократическим
централизмом КПСС. Мы договорились, что до получения справок по
хронологии событий я излагаю по тематической связи. И, хотя наклёвывается
разговор о литье и редукторе, я хочу закончить историю о светоклиньях и
подшипниках. |
|
Первая капля. До того, как все детали сделали и подали на
сборку, делали габаритно-весовой и светотехнический макеты.
Чертил их я, поэтому в них просто полностью вписал все реальные детали
лицевых панелей. Они предназначались макетному цеху. Сделали всё без труда, но для сборки не
смогли получить светоклинья. Склад отчитался о непоступлении на склад
таких покупных единиц. Снабженцы уверили, что договоров на поставку
светоклиньев у них нет. И графиков поставок нет. Но макеты заказаны, стоят в планах поставок. План поставок – не шутка. Зачем позвонили из макетного цеха - мне? Я не снабженец, не
плановик и не директор. Как они согласовали "то, не знаю
что"? В истории КБ такого не было. Но мне не выгодно их отправлять в дирекцию. Мне надо легализовать привезённые стёкла. А
цеху хотелось чуда. Я пришёл к макетчикам, погрустил с ними, пообещал завтра поговорить со
снабженцами… Я не
мог в столе хранить того, чего у меня и быть не должно. На следующее утро я надел майку с карманами и
положил в них 2 пары светоклиньев. Спрашиваю у начальника и у сборщика: - Не принесли клинья? - Нет. А дверь склада – прямо напротив макетной сборки. Я иду на склад. Они видят, но за мной не идут. Они уже всё
слышали. Там я спросил, чего и сколько они дали в макетную сборку моих
макетов. Мне сказали. Это, конечно, дружелюбно, без крика… Захожу из склада на сборку, кладу взятые из
кармана 2 пары
светоклиньев. Удивлению нет предела, но выяснять отношения со
складом не спешат. С ними лучше дружить. Вставили в макет. А после сборки накладные получить не смогли. Но за собранное лучше получить зарплату, чем
ругань. Как-то отправили без накладных. Ведь и так
понятно, что не могли собрать из того, чего нет! Подумать бы о последствиях… Но, успокоились. |
|
Когда все детали сделали и подали на сборку
настоящих приборов, легче всего было собрать лицевые панели. Там меньше всего
деталей и регулировок. И моя конструкция лишила лицевую панель провода из общего жгута, дав 2 группы посеребрённых контактов. Лицевая
панель оказалась не привязанной к редактору. Сборщиков это радовало, давало
удобства и при сборке редуктора, и удобство сборки лица – отдельно, отдельно
настраивать и сдавать на склад. Это удобство отсутствовало при сборке всех
других приборов! Я сделал первым! Тут и обнаружили, что есть всё, кроме покупных
светоклиньев. Склад опять отчитался о непоступлении на
склад таких покупных единиц. Снабженцы опять уверили, что договоров на поставку
светоклиньев у них нет. И графиков поставок нет. Всё это ещё в
состоянии согласований. В руководстве не знали даже, на чьих столах завалялись все те
нужные бумаги. Про отправленные макеты никто не вспомнил. Тут начальник и мастер сборочного цеха вспомнили,
что видели меня как-то с такой же панелькой на измерителе светотехнических
параметров. То есть у меня-то стёкла были. А у снабженцев их ещё не
было. Как это? И с этим вопросом они звонят мне. А я к такому вопросу давно готов. Я с озабоченным видом выслушиваю начальника, мастера, потом сборщика.
Смотрю на план-задание. Сколько штук и к какому сроку. - Как же это – нет светоклиньев? Вы же видели меня за проверкой освещённости
"лица"? - Видели. Поэтому и позвали, поэтому и спросили. Молодцы. Не зря я маячил. - Но это же было уже давно. И кому же
они продали стёкла? Я просто провоцирую цех на скандал со
снабженцами и складомю - Да нет, говорят, они ещё не поступали! - Не поступали? - И даже планов поставок нет. - А в моей панели что? Оргстекло? Я ухожу в свой отдел, беру из стола и
приношу свою нелегально сделанную лицевую панель. Даю сборщику разобрать в
присутствии начальника цеха и мастера. Вынутые светоклинья даю им
рассмотреть, обмерить. Они соответствуют чертежу. Но на них же и просветляющие
покрытия! - Вы же не думаете, что я их сделал
дома или в макетном цехе? - Да нет, у нас это не напылят. Они не видели эту печь, не
видели напыления, но главное – не видели и просветлённых стекол
местного производства. - Если Вам "горит", - возьмите
мои. - Да без официальных накладных мы же не
сдадим. Ну, да. Я тоже это знаю. А куда ж
вы денетесь? Я-то не знаю, через сколько лет они придут с накладными
официально. - Сомнения я Вам дал, от стёкол Вы отказались, чем Вам мне ещё помочь? Я готов помочь! А они не готовы взять без накладных. Меня отпустили. Но на следующее утро я надел опять майку с
карманами и положил в них 2 пары светоклиньев. Дальше спектакль пошёл посложней. Сборщик не может сдать сборочный узел
лицевой панели, цех не может сдать его на предварительную проверку
светотехнических параметров освещения шкалы. И хуже того, если стекол нет и не
ожидается, то и прибор целиком сдать не смогут. И время на него тратить – зачем? В плане есть и другие
приборы, чтобы сборщиков занять работой. Но план моего прибора цех не выполнить
не может! Меня снова зовут в цех. Пустые вопросы: что делать, если в КБ светоклинья не
поступали, планов поставок нет, а план поставок приборов – есть. Это вопросы "не моего ума". НЕ я же
планы поставок подписывал. Какую же роль мне играть, чтобы выиграть? Я мастера спрашиваю, какая у него зарплата. - 350. - А у
меня всего 150. Тебе для своих сборщиков и на склад идти. Уходит нервный, сборщик тоже уверен, что напрасно
пробежится. Возвращается злой, не до шуток. С планом надо что-то делать. - Ну хорошо, теперь я за свои 150 схожу поговорить. Поговорить, - не принести. - Сходи. Может, к более молодым они добрее? Шутка мне на руку. Мне надо показать, что - добрее. Но никто вдогонку не сказал: - Какой же дурак ему вообще даст? У конструктора просто нет прав чего-либо получать
для сборочного цеха! Приношу светоклинья, завёрнутые в специальную
тонкую бумагу, как обычно они приходят с завода. С просветлённым покрытием. Ну, видно же, что серийного производства. Такие
же, но чуть короче, были в предыдущем ПЗВЭ Богомольца. - А где накладные? - Ну, за бумажками уж сам сходишь. – нагло блефую я. Никаких вопросов о том, как мне выдали без
накладных (кладовая планово-диспетчерского отдела так неряшливо НИКОГДА не
работала), как мне вообще выдали без права получить не для
своего отдела и без права расписаться в получении? Они же не могут
представить, чтобы я мог получить, и не расписаться в получении! Конструктор – не материально
ответственное лицо. И покупные элементы для сборки приборов ему в пользование никак не
положены. Это –
не готовальня! Но ведь план и премия всего цеха горят. Сборщик тут же ставит стёкла в лицевые панели.
Уносит на свето-технические проверки. Я гордо ухожу. Сегодня же они начнут сборку редуктора, а там ждёт
второй скандал с подшипником, так как одна версия прибора – с ним, а вторая – с втулкой вместо него.
Пакетики с подшипниками я уже положил в кармашек рубашки. Я не
зря заранее проверял светотехнику на своём макете. Проверка прошла. Цех рад и
спокоен. Но цех понимает, что без накладных он прибор не сдаст.
Однако, пока собирает. Впереди – скандал, к которому юридически меня
притянуть нельзя. И в чём и зачем заговор снабженцев и склада против
сборочного цеха (или его начальника?) – не понятно. |
|
Капля вторая. На отсутствие подшипника тоже наткнулись сразу. Весь комплект надо получить до начала сборки. А комплект
не получается. Склад опять отчитался о непоступлении на
склад таких покупных единиц. Снабженцы опять уверили, что договоров на
поставку подшипника, как и на поставку светоклиньев, - у них нет. И графиков поставок нет.
Всё это ещё в состоянии согласований. Явный некомплект, а план поставок десятков
комплектов приборов - подписан! Такого провала у снабженцев и плановиков никогда не
было. Я тоже не мог понять, как они лак лопухнулись? За ним стоят планы испытаний самолётов! Это не только скандал. Это большие убытки у многих
предприятий сразу. А за всем этим – радостные улыбки Боингов. И такого
провала в истории КБ ещё не было! Меня опять зовут в цех. Напирать на меня бесполезно. Виновны комплектовщики, не обнаружившие
некомплектность до поставки на сборку. Их интересует, если будут все приборы делать без
подшипника, то сколь долго? А мне-то надо как-то начать легализацию
привезённых подшипников, т.к. я знаю, что завод на второй заказ сотни подшипников
уже может и обидеться. Не мог быть их подвиг напрасным. Я уже добродушно опять посылаю мастера ещё раз сходить на склад за его 350. Он поддерживает шутку, но знает, что чудо второй
раз не повторится. Да, и накладных к моим клиньям до сих пор не
выдают. И склад
злит, что им эти клинья показывают уже вставленными в лицевые панели. Их
происхождение не понять, так как завод изготовление и поставку
отрицает. Нет даже согласований. И склад отрицает выдачу стёкол мне. Ни мастеру, ни начальнику цеха начавшийся иллюзион
не нравится. Но мне-то необходимо играть в легализацию! Мне
никак нельзя раскрывать все карты сейчас. Я иду сам как бы на склад, который мне ничего выдавать – не обязан. На моё
счастье - мастер и начальник цеха в
полной апатии снова остаются в кабинете. Я их с собой не зову. Значит, и вернуться должен ни
с чем. Склад зол и на меня, мне точно ничего не дадут! Никто не предполагает, что в КБ дорогие и сложные
покупные части как-то могут попасть нелегально (и бесплатно), и как-то кем-то
выдаваться через меня. Цирк! Магия!? Прогулялся, подшипники и так уже в кармашке моей
рубашки. Возвращаюсь озабоченным. Таким меня и ждали. Но я достаю из кармашка герметично запечатанные
пакетики с подшипниками! С клеймами, в смазке. Но – без накладных. - Меня всё же больше любят. Кто-то где-то интриги начал…? - Это у нас не исключается. Но это не моего ума дело. Сами в своих
грехах разбирайтесь. Почему склад всё-таки опять дал мне
покупные? Без права мне расписаться в получении? Удивление от их явления перебило вопросы. Да, план – всему голова. Но теперь
есть комплект. Главное, чтобы это Вам план закрыть не
мешало. Идём к сборщику. Отдаём ему подшипники. Он
вопросительно смотрит. Ну, опять пока без накладных. Кто-то зачем-то
мелко гадит. Но с этим разберёмся, мы не слабонервные. Выполнение плана ведь
нужно не только цеху. Заставили понервничать, ладно, теперь дальше
нервничайте без нас. Мы своё соберём. Вскрыл сборщик при них пакетик, промыл заветную
блестяшку от смазки, проверил клейма. Соответствуют. Проверил размеры.
Соответствуют. Поставил на собранную ручку, ручку вставил в редуктор… Всё. Дальше им план важнее накладных, у сборщика есть личное
клеймо, позволяющее прибор сдать без проверки и клейма ОТК, где за
бумажку удавят, не пропустят дальше. Интрижка неприятная, потому что
совсем непонятная. |
|
Но не всё так просто. Склад вспомнил не только эти две проделки на
сборке, но и проделки со стёклами при сдаче макетов. Непосредственно со
складом конструктор вообще не работает. Но склад подчинён начальнику
планово-диспетчерского отдела. И мимо его не проскочишь. Я пришёл подписывать визой очередные чертежи. Уже не ПЗВЭ-2, комплект
которого давно сдан в архив и в производство. Другие, поважнее, но беда, что
тоже афёрные. Мне, без роду и должности, в разработку достались приборы к
"Бурану". Пора с аферистом разобраться. Но пока начальника режима не позвал. Он откладывает мои бумаги в сторону. - Ничего не буду подписывать, пока не расскажешь, что за интриги ты
наплёл со стёклами и подшипником. Отношения с начальником планово-диспетчерского
отдела Мурановым у меня давно сложились хорошие. И портить их было непростительно
глупо. Он – важнейшая фигура и в согласовании чертежей, их изменений, комплектований,
списания или использования заготовок и деталей, графиков производств. Кроме
того, наверняка, что не только он уже озабочен этой афёрой. А решения проблемы в их
головах не родилось. Вот муха прилетела в сеть к пауку. Давай, пожужжи. И я ему долго рассказывал историю со стёклами и с подшипником. Он слушал, всё более удивляясь. Таких афёрных
новичков в КБ не видали! Но партии стекол и подшипников мной полностью получены,
поэтому заводчанам уже никто не навредит. Да я имён и не
называю. Он весьма удивлён размахом моих афёр. В одиночку? Не впутав никого из своих и чужих начальников? Мда-а-а… У чужих такие каши заварил! На что он "дома"
способен? Вижу, Главный Технолог Бодриков и начальник
режима Меньшов, которым я уже по поводу местных
сговоров по нелегальному изготовлению "каялся", ему это не
рассказывали. На совещании у Главного Конструктора это для всех - не
озвучивали… И, значит,
у них "табачок – врозь"… А затевать расследование на меня или меня арестовывать – ему нет смысла, ибо
процесс производства запущен, от КБ ждут поставки по плану, в котором
непоставки стекол и подшипников как-то нелепо не учли. Это их ляпы. Но никто за них не будет наказан. И даже в Главке это не всплывёт. Заказанные
согласования могут идти сколь угодно медленно, пока не дойдут до сдачи
испытаний самолёта. Поудивляются сборке с несогласованными покупными, посмеются
за фуршетом как анекдоту, но следствие затеять в торможение рапортов об успехе
модификации –
никому в голову не придёт. Если бы производство было поставлено на тормоза до
согласования и поставок легальных стекол и подшипников, - мои труды просто были бы
напрасны. Дирекция КБ отчиталась бы по фактическому состоянию дел и рисковать
ничем не стала бы. Скорее всего, - никто бы и не проговорился в министерстве
о моих афёрах. Нет у нас ничего. И оба завода ни в чём не признаются. Там у Вас
где-то лежат согласования. Ждём-с… Глупо затянуть в следствие 2-3-4 десятка лучших
людей, не выиграв модернизацию самолёта. Но ведь таких следствий с
уничтожением смельчаков было много… Но тогда ультиматум выиграли бы Боинги. Аэрофлот и
Авиапром – ужали бы до
"домашнего применения". Теперь же я, вроде бы КБ и виновных - от этого
спасаю. Спасение плана и всего дела, конечно же – намного дороже
каких-то накладных. Дороже и то, что за эту добычу заводам из кармана КБ уже
официально не надо платить. А это – немалые деньги. И их спишут, как потраченные на
детали, которые… не получали. Неофициальную оплату исполнителям он даже не
пообещал. Премий мне за это тоже не дали. И простое
"спасибо" не сказали. Сделали вид, что я только провинился. Бяки… Теперь у КБ с ОТК и Заказчиком должен состоять
такой же разговор и сговор: всю продукцию принимать без этих двух
накладных. Или договориться, что накладные будут заведомо фиктивными, а
документов поставки на это добро всё равно – не будет. И самым честным доныне – придётся на это
согласиться. Как много мои афёры ломают. Но в результате будет быстро испытан прибор,
система и самолёт. Стёкла и подшипники я принёс и сдал
Муранову. Подарил. От него их принял склад. Без документов. Нельзя,
но если позарез надо, - то можно. Мне Муранов тоже никаких расписок писать и не
подумал. Зачем примазывать себя к истории, за которую, если что, отсидит один
только Семён? И то: кто докажет мою причастность после сдачи улик? Теперь их могут
только найти в приборах, и с удивлением спрашивать: откуда они? Как сюда
попали? И многим придётся разводить руками с наигранным удивлением. Да,
групповой криминал, сговор. Но всех не посадят, а лично каждого без
доказательств не обвинят. Мои истории для любого нормального следователя –
бредовая сказка. Ни одному нормальному конструктору этим заняться и в голову не
придёт. Да найдутся ли такие любопытные? А, если прожить без этих вопросов, то и медали потом будут... |
|
К Великой Пользе Так мой проблемный ПЗВЭ-2 и беспроблемный электронный
блок к нему –
начали путь со сборки на испытания. С отъездом стекол и подшипников из квартиры - мама зажила спокойнее. Подобные истории со мной уже не
повторились. Только вот моих улыбок во сне она так и не
видела долгие годы. Что там с завершением Великой Пользы? Проскакивали улыбки редко, когда прибор прошёл
испытания, когда самолёт с моими приборами начал летать с пассажирами… Тогда
фотографии ЯК-42 появились в
газетах и журналах, и я ей его показал. Да, он небольшой. И прибор не большой. А сколько проблем и хлопот! Как же даются большие самолёты? Я ей сказал, что теперь мой прибор будут ставить на все самолёты, и
будут учить их летать с моим прибором. Но это будет работой других людей. И пусть им повезёт, больших проблем не иметь. Пройдут годы, и трепетные, волшебные, загадочные, ужасные
истории о мелком подшипничке и стёклышках тоже станут мельчать, стираться,
забываться… Мы съездили в Шереметьево[8] и в Домодедово,
посмотрели на эти огромные птицы дальней и заграничной авиации. Моей маме всё,
относящееся к моей жизни, – было интересно. Некоторые самолёты мама уже
видела в макетах в Московском Аэровокзале. Тут они - огромные и шумные. Нам не было известно, когда и какая птица уже
полетит с моим прибором, уже умея летать в 10 раз точнее. Внешне они не
изменятся. В стране вообще об этом разговоров не будет… Если читателю интересно, он далее узнает, какие
ещё истории сопровождали проблему создания прибора, победившего ультиматум
Боинга. . . |
|
к оглавлению \ к продолжению: Приборист - литейщик использованные статьи: "Катюша" на СТЗ-5-НАТИ \ к 1 стр. описания а.с. \ к стр. 2 а.с. \ "символ легальной советской каторги" \ "Последний вкладыш" \ История ракетной артиллерии \ калькулятор "Электроника Б3-38" \\ ПЗВЭ-2 \\ переключающие муфты \\ из интриг МПКБ "Восход" Видео-письмо №4 Президенту РФ В. В.
Путину на ТВ-шоу от 15 июня 2017 от Маленкова С. К. \ письмо №4 Президенту РФ В. В. Путину на ТВ-шоу от 15
июня 2017 от Маленкова С. К.
\ Видео-письмо
№5 Президенту РФ В. В. Путину на ТВ-шоу от 15 июня 2017 от Маленкова С. К. письмо №5 Президенту РФ В. В. Путину на ТВ-шоу от 15
июня 2017 от Маленкова С. К.
\\ Письмо Префекту ВАО г. Москвы Н. Н. Евтихееву
(по теме "Бурана") Вибрация
против трения \ История создания унифицированных редукторов и приборов: 1. Бунт исполнителя \ 2. Диверсант \ 3. Олимпийская диверсия \ 4. Запрещённые улучшения редукторов \ 5. Непредусмотренные расчёты \ 6. Буря перед Бураном \ 7. Потеря Марка \ 8. Борьба за литьё \ 9. Борьба за профнавыки \ 10. Получение цеха \ 11. Второй суперредуктор \ 12. Единое "лицо" \\ Попытка создания др. унифицированных
элементов для приборов: 1. Плату - в микросхему \ 2. сменные панели \\ оперотряд \\ Олимпийский марафон \ Маленков Кузьма Илларионович \ из истории "Бурана" \ из подвигов в АвиаПроме
\ из интриг МПКБ "Восход" |
Большинство файлов сайта, и этой книги, были повреждены атаками хакеров в 2005-2007 годах.
Автора такие стрессы чуть не убили.
Но более 2 гб сайта восстановлено.
ã Фонд
гражданских инициатив Ò, МО МОИП, 1993-2021 \ контакты \ дружественные
сайты
ã Маленков С.К., член международного Союза славянских журналистов
Здесь Вы можете выбрать код наших баннеров и текстовых ссылок из
расширенного списка
и поставить его на
Ваш сайт \\ Раскрутись сверх Миллиарда (!)
посетителей!
|
|
Обновление:
01-01-2021fog